Вот построю дом в деревне...
"Алло, привет, ты приедешь сегодня?" - голос моего друга и учителя Сергея слегка с трассирующей ноткой, как всегда, звонкий такой, жизнеутверждающий, как будто нет в мире ничего, что может помешать ему так орать в трубу.
"А надо?"
"А надо, покажу мои последние работы, да и так, сто лет не виделись."
Действительно, месяц или два? Не важно, я с удовольствием встречаюсь с ним так часто, как могу, в перерывах между жизненными коллизиями, работой, отношениями. Мы ходим в театр, или... Сидим в японском ресторане, ковыряя палочками рис, а потом я доедаю все из его тарелки, потому что обожаю эту еду, или... я еду в студию в центре Москвы, что бы поучаствовать в его фотосессии или уроке, или, в конце концов, просто еду в офис в Сокольниках, где за металической дверью с желтой табличкой "Zoom креативное агентство" пьем кофе и болтаем о жизни и детях, проститутках и бывших... Эти теплые минуты ни на что не променяю! И сегодня, не смотря на аварию в метро, пылю к Учителю, даже не представляя, когда и как вернусь домой.
Все началось года четыре назад. Я пришла в группу в фотошколе, имея смутные представления о том, что происходит за рамками автоматического режима моей зеркалки. Я впервые увидела внутренности камеры, услышала слова очень особенные, специальные. Но главное, с волшебством, называемым фотоискусство, с головой ушла в общение о театре, музыке, семейных ценностях, религии. Усеченный курс пролетел моментально, на последнем занятии обменялись телефонами между слушателями и учителем. Разошлись. Осталось чувство недосказанности, желание видеться и продолжать общаться. И мы, участники группы, снова собирались в студиях в разных уголках Москвы, в парках, приглашали моделей, создавали образы, по полдня снимали, получая такое удовольствие и эмоциональный заряд, что трудно передать словами. Сергей часто принимал участие в наших вылазках. Но позднее группа распалась: девочки ушли в учебу и замужество, мальчики в работу и еще раз работу. Нет, по звонку можно всех собрать, просто надо захотеть.
С Сергеем все иначе, я нашла его в этой жизни, в этом сумасшедшем городе; есть, конечно, в физиологии термины и определения, объясняющие, почему люди стремятся друг к другу, через время, через расстояния, наше общение за годы претерпело забвение и снова родилось, вылившись прямо в настоящие кухонные посиделки по духу, но постоянное обучение меня владению камерой по содержанию. Или просто становится грустно, и мы находимся в суете и пьем кофе в красивых столичных кафешках. Такие вот они, люди искусства.
Эта встреча ничем не отличается от других: я уже здесь, встреть меня! Жду тепла и общения, и новостей, и сплетен об общих знакомых, а еще что там в театральной тусовке, кого снимал, что из спектаклей смотрел?
С: Видишь, это реклама, это для детских садов. (На фото девчушка в пилотке со звездочкой прижимается к березке, рядом набор радиста, здорово так!), и еще раскладушки для всей группы.
Я: Классные портреты! Дети вообще самые благодарные модели. Это твой альбом с невестами? Мне не нравится эта фотография, на ней совсем не видно головы невесты.
С: Не моя работа, это мой коллега... Ты мой новый сайт видела? Вот здесь у меня портфолио, это ты не видела, закончил только сегодня. Говоришь, где это? На Смоленке, чудесные окна. А это из старого, армяне, так... этой невесте фотографии не понравились, мало, говорит. А что она хочет за такие деньги? Плати больше, получишь остальное. Это веселая свадьба была, жених прямо живой такой, приятно работать.
Я: А что у тебя все женихи лысые то?
С: Даааа... Лысые. Ну такие женихи, зато веселые. А знаешь, дом хочу построить, сруб. В моей деревне, и уеду от вас всех, из Москвы. Можно недорого лес заказать, я сам могу с деревом поработать, я же на лесопилке по молодости поработал. И вот, построю я дом, приведу жену...
Я: И детей заведу...
С: И детей, четыре, нет, пять детей, мальчиков-помощников и дочек: представь, иду я домой такой весь усталый, трава по колено, а она, козявочка моя, бежит мне навстречу, платочком повязанная, платьице длинное, и кричит: "Папа, папусечка!.."
Ходит мой учитель по офису из угла в угол, в образе, а я как в кинозале сижу, смотрю на сцены из деревенской жизни, навеянные бурной фантазией.
С: И жена моя, красавица, утром спит, голубушка. Я встану по заре, ведь уже сейчас в пять на ногах, чего мне? Пойду козу подою, нет, пять коз, будут они у меня породистые, по пять литров молока давать будут, десять семье в холод, остальное в машину и на продажу, а еще с вечера своего хлеба напеку и тоже по сто пятьдесят рубликов продавать буду на рынке. Мука откуда? Так сам вспашу, посею и сожну.
Я: Ой навыдумывал! Как пахать то будешь? Смешной!
С: Конь у меня будет! Я верхом, представь, скачу, борода моя по ветру развевается, шашкой наголо машу! Позвоню другу, его дом напротив построен будет: ты что там поделываешь, сердешный? Чем развлекемся? А он мне: а давай приступом приходи на меня, в войну сыграем!
Я: Что, так вдвоем, как два дуралея, скакать будете? С шашками то? Покалечитесь.
С: Зачем же два? Будут у меня крепостные, таджики, например! И девки крепостные будут, длинными холодными вечерами с песнями прясть станут прялками, затянув печальные русские песни: тра-ла-ла, тра-ла-ла..... В среду же с вечера жене скажу: завтра съемка, уезжаю я в горд на заработки. Привезу денег... Столько то на платья, столько то на учителей детям, дома они у меня будут учиться, нечего в школах всяких плохое хватать, и жене три тысчи, на, скажу ей, ни в чем себе не отказывай!
Я: А шубу из коз своих ей сошьешь?
С: Я ей скажу, шубу тебе надо купить. А она мне: зачем мне эта норка? Я же здесь, никуда не хожу, и так, батюшка родимый, счастья полон дом. И с поклоном ко мне в ноги. Я же ее подымать, белы руки целовать... Или она мне?
Я: Погоди же, если уедешь в город, кто коз твоих будет доить?
С: Да... Тогда не так. С вечера в среду ей скажу: жена! Иди завтра коз доить! Уезжаю я. И, знаешь, будут у меня тут овечки, там свинки, бычек, и кошек штук пять, Мур, Мур, спать идут ко мне.
Я: Загадят кошки твои во всех углах...
С: Они во дворе бегать станут, мышей ловить. Утром, после дойки, пойду на рыбалку, принесу домой рыбы, а там уже и щи готовы, и хлеб, и вот, жена, рыба тебе. Добытчик!
Я: Ну уж не знаю, а если твоя жена так жить не захочет, город ей подавай и все его прелести?
С: Как так? Тогда и не жена она мне вовсе. Моя захочет. А не захочет, с девками крепостными останусь, как царь! Иду я такой, борода моя развевается, а девки по ягоды пошли, хороводы водят. Приволье, простор, счастье!
Я: Вот люблю я тебя! Порадовал! Не пора ли домой, царь ты названный?
Сваю из тоннеля все еще извлекали работники метрополитена, поезда не ходили на моей ветке, дорога домой была бесконечно длинной. А мне хорошо и весело, в мыслях все еще рубил с плеча невидимой саблей мой Учитель, сидя на пятнистом коне, как у индейцев, почему-то похожий на Николая II, к седлу пристегнута сумка с MARK 3 и штативом, и вокруг него хороводом выстраивались длиннокосые опрятные девицы и парни в косоворотках и широких портах с лицом смуглым и раскосыми глазами, а навстречу выходила красна девка, либо баба, не молодой поди уж царь мой, в кокошнике и с хлебом на рушниках...
