Восточные сказки: часть первая
Сегодня я начинаю альманах, лучше сказать, серию рассказов о Востоке, о стороне света и о стране, людях, обычаях и моих впечатлениях, которыми я живу многие и многие годы. Меня порой спрашивают: почему именно туда? Есть другие замечательные места. Но честно признаюсь: каждый раз, наступая на песок, произнеся арабское приветствие, обнявшись с любимыми друзьями, чувствую: именно сейчас все по-другому, я не видела и не ощущала этого, эти запахи тоже новы, и эти знания и мудрость открываются мне только сейчас. Часто при чтении и погружении в мои арабские рассказы Вам будет казаться книжно-сказочным и нереальным описываемое мной, иногда вы удивитесь, как можно так беззаветно любить страну с чужой культурой и бытом; меня иногда упрекают, мол, в твоих рассказах недоговорённость какая-то, как будто хранишь тайну и умалчиваешь что-то, на это отвечу: я пишу сердцем, и невозможно Восток разложить на конкретику и факты - все там чудо и магия, неподвластные разуму; мой совет: укутайтесь в пушистый плед потеплее, и с чашечкой любимого горячего напитка предайтесь чтению и фантазиям, а я, в свою очередь, подарю Вам чарующий мир разноцветья и ароматов, арабской вязи и такой же замысловатой любви, которыми пронизано все мое существо.
Встреча в спа. Сколько стоит арабская красота.
В ноябре здесь идут дожди; нет, не такие, как у нас, в России, холодные и колючие. Нагнетенные с моря, плотные ватные тучи дарят плодородной земле с оливами и виноградниками на континенте теплые и мягкие струи, способные воскресить кого угодно. Дожди здесь долгожданны, дождливый день год кормит, как могу, перефразирую русскую поговорку, а люди даже не распахивают зонты, так и ходят мокрые, принимая осенний душ как данность. Так кажется, тут никто и не понял, что осень уже машет рукой, и зима на пороге: в этой североафриканской стране лишь ветра стали сильнее, а крестьяне сняли урожай и засеяли новый, да к вечеру под рукой держат курточку потеплее, не месяц май же, наконец. К тому же полная луна! Кто видел звезды на Востоке, тот не остался равнодушным, и любовь его к черному бархату, усыпанному серебром звездных бриллиантов сопровождает вечно; там же и предводительница этого небесного стада, госпожа Луна, в день своего полного лика могущественная и необузданная. Это благодаря ей все вода обрушилась на меня в тот день, отменив запланированный визит к моей подруге в другой город (что поделать, придется лететь снова, чтобы увидеть ее милашек дочурок!) Чтобы не терять времени, было принято решение покинуть отель и отправиться в соседний, где располагается хорошо мне знакомый спа-центр с массажистами-мастерами своего дела и бассейном с соленой водой и гидромассажной установкой. Секьюрити вызвал такси, сто метров от дверей до дверей, и вот я уже в белом махровом халате с синей эмблемой салона, в ароматных маслах после массажа релаксирую на лежаке около водной чаши, наблюдая за народом, разноцветным и разноговорящим.
Наблюдать, одно удовольствие: именно здесь вся Европа плюс арабские страны, не без участия братьев-славян, совершенно без одежды, в одних плавках, предстают на обозрение, и я Вам скажу, различий нет в том, из чего состоят люди: все те же руки и ноги, может быть, у кого-то пузцо побольше, или попа попышнее, но никакой исключительности одних перед другими!
Меня привлекла одна пара. Это были супруги, арабы, исключительно интересный мезальянс. В начале я увидела красавицу арабку: дивчина высоченного роста, с шикарной вьющейся шевелюрой, ныряла, как я обычно, в бассейне, касаясь дна и фыркая. Потом выныривала, откидывала картинно волосы с лица и сверкала черными глазюками по сторонам. Ее брови, очерченные черной хиной, великолепно подчеркивали неземную красоту овала лица. Надо сказать, на ней было обыкновенное откровенное европейское бикини в отличие от ее соотечественниц, на которых я могла созерцать закрытое с ног до головы платье для купания. Девушка была великолепна и имела безукоризненные формы, разве что задок тяжеловат: ноги от ушей, грудь не меньше 
пятого размера, осиная талия, из-за чего в ее фигуре отлично усматривалась форма песочных часов, классика мировой женской красоты. Итак, моя рыбонька ныряла и плескалась, давая всем понять, кто тут главная русалка, дерзко бросала горячие взгляды на широкоплечих парней с растатуированными спинами и бицепсами, пересекала все границы между странами и языками, и была в полнейшем фаворе. В бассейн опускались совсем молодые парни и зрелые мужчины, сопровождаемые нервничающими дамами, и никто не остался равнодушным к изумительной молодой наяде, все молча (языковой барьер и международная субординация во избежание международных конфликтов). Так бы и кипело это сообщество вожделения, словно суп на горящей плите, но тут вошел очень взрослый мужчина, седовласый и харизматичный, араб опять же, подтянутый во всех смыслах, с просто орлиным взором. Дороговизна и достоинство прослеживались в каждой черточке лица, в каждом жесте этого господина. Не терпящим возражения, он обвел публику изучающим взглядом, оценил ситуацию, ухмыльнулся себе в усы, сел в кресло и одними глазами указал красавице, как она должна себя вести. Его жена, а красотка была именно его женой, фыркнула, скорее, для гонора или для мужчин, наблюдавших ее, и, накинув полотенце, уселась рядом с мужем, оставив на обозрение свои точеные ноги и грудь. Мужчина опять улыбнулся, слов я не слышала, это было даже дыхание, но после этого выдоха его спутница надела халат, завязавшись поясом, оставив только негодующее звезды-глаза, сверкающие направо и налево. Европейские купальщицы вздохнули с облегчением, их мужья охлаждали свои разгоряченные тела в струях воды, закрытые арабки трещали, не переставая, периодически вылавливая своих шустрых деток, а я все еще нежилась в расслабленности и запахах, не решаясь зайти в воду.
Русская стюардесса на Тунисских авиалиниях.
Сколько летала, никогда с нами, турниками, не говорили по-русски, либо французский, либо английский, если Вам мало, могут и по-арабски объяснить политику их партии. Всегда находились недовольные: что это такое? Возите русских туристов, а так и не научились говорить по-нашему, буль-буль-буль! А вы, граждане, не в Израиле, и не в русском квартале в Нью-Йорке, где наши соотечественники прожили по полвека и удивляются, почему это русский язык там все еще не носит статус государственного. Это арабская страна, и Вам вежливо ответят на все претензии, но только на своем языке.
К такому порядку вещей я привыкла довольно давно, как надеть спасательный жилет, и куда свистнуть, чтобы акулы не покусали меня, что хочу из еды и напитков, тоже довольно сносно могу объяснить. Но тут вдруг зазвучал прекрасный русский с легким акцентом из динамиков в самолете. Девушка говорила с иронией и мягкими арабскими нотками, словно нанизывала бусы на нитку, ее речь лилась и была приятна слуху, иногда она делала ошибки и путала род и падежи, но выглядело это так мило! Я обернулась: мое место находилось в последнем ряду около иллюминатора. В синем форменном костюме с микрофоном в руках стояла такая красотка! Нетипичное для арабской девушки лицо, скулы широковаты, и глаза имеют другой обрис. Но кожа, волосы и улыбка мне говорили, что передо мной прекрасный цветок Востока.
Полет прошел чудесно, шасси коснулись подернувшегося ледком бетона, мы, пассажиры, отданные четыре часа на волю Бога и мастеров-пилотов Тунисских авиалиний, аплодировали. Выходя из самолета, я подошла к стюардессе:
"Спасибо, Вы чудесно говорите по-русски, я получила настоящее удовольствие от общения с Вами."
"Моя мама русская, она живет в Тунисе уже тридцать лет, мы часто говорим на родном языке!"
Мы улыбались друг другу.
Арабские женихи и невесты.
Эта встреча, вернее, встречи, так же произошли в самолете, перенесшем меня из лета в мою московскую зиму, когда я возвращалась домой. Рядом сел парень, тунисец, а потом и девушка, яркая блондинка с синими ногтями. Два этих персонажа требуют отдельного пристального рассказа, но в то же время по магической воле судеб, их эти самые судьбы пересеклись своей похожестью, а тут еще и я, влезла, вольно или невольно, в их истории, но видит Бог, я хотела только добра! И если я хотя бы немного скорректировала их жизни в сторону правильных решений, буду рада, хотя у всех свои правила, все по порядку.
Нас вывалили из трансфера около раздвижных дверей аэропорта со всем нашим барахлом, а барахла было немало: чемоданы да еще то, что мы не впихнули в них, боясь перевеса, который карается сейчас штрафом в 14 евро за килограмм. Учтите, что в руках были еще куртки, шапки, финики, пальмы, дети, уйма всего: вот так мы и передвигаемся по миру со скарбом. С некоторых пор, после революции, система безопасности Туниса усугубила проверки в целях исключения террористических актов, на входе во все учреждения, в аэропорту тем более, стоят рамки, и не одна, установки сканирования багажа. И этот сканер находится на уровне одного метра от пола! Что, естественно, возмущает нашего брата-туриста. Но мы дамы сильные, ловко кидаем свои чемоданчики на ленту и идем дальше, причитая. Тут вижу, около ленты стоит такой бравый парнище, араб- глаз не оторвать: прическа, чисто выбрит, одет с иголочки; и когда к нему подходит старая дама в нелепой блузочке, легко, просто мизинцем, подхватывает ее багаж и так же непринужденно укладывает его на ленту. Далее эту странную пару я увидела уже в зоне таможенного досмотра.
Старая дама, очуметь, какая странная; нет, для ее лет она очень даже хороша и модна- выбеленные жженые химией волосы, розовые губы в помаде, синие очи от теней в совковском стиле, веса могло бы быть меньше- даже хромота не портила образ, но оказавшись рядом со смуглым спутником, ее рука так и норовила потрогать его за зад, поэтому мои благостные мысли, что дама с выжженной мочалистой головой, это либо мама, в свое время охмурившая отца парня, либо богатая покровительница и меценатка, рассеялись, как сизый дым: они были парой!
Парень сел рядом со мной в самолете, почему то он не захотел лететь со своей "мамочкой", мы утрясли нюансы нашего совместного пребывания в полете, и я отвернулась к иллюминатору, устала и не хотела болтать.
Белая волшебная блондинка впорхнула в салон самолета одной из последних. Кто бы сомневался, с собой она принесла проблемы: то ей надо пересесть, то нас пересадить, то еще куча всяческих вопросов к окружающему миру. Но на нее вяло все как-то реагировали, и она поутихла, ненадолго, оказалось. Опишу немного мою неожиданную соседку по креслу, этот тип дам удивительный и сложный, сложный в создании и поддержании. С начала в полутьме пространства было трудно понять, сколько же ей все-таки лет, про таких говорят: со спины пионерка, а в лицо пенсионерка. До пенсии ей еще лет пятнадцать, это я узнала позже, но полнейший респект даме: в пятьдесят (об этом я поняла из разговора с арабским парнишкой) выглядела она моложаво и респектабельно, хотя местами ее респектабельность попахивала дешевизной, ну, перстеньки там из знакомых каталогов, джинсы со стразами... Но ладно, не мое дело. Дама прятала нос в меховой воротничок кожаной блестящей курточки, держа его пальчиками с синими, как уже упоминалось, ногтями, тушь с ресниц тоннами осыпалась на щеки, белые искусственные волосы не меняли форму ее прически, как бы она не лежала, а голос звуча черезчур мелодично и растянуто, не типично для москвички, коей она себя позиционировала.
Итак, все расселись, взлетели, пописали, поели, заскучали. Я молчу, у меня свой головняк, парочка слева нашли друг друга, беседуют. Я стала вникать в разговор, когда в руках дамы появились бумаги и справки, она совала их под нос парня и просила читать по французски. Молодой мужчина, видимо, недолюбливал в школе французский, всячески избегал чтения, неся какую-то ерунду в ответ. В двух словах, из того, что я услышала, дамочка со стажем потери трех мужей, с арсеналом из: машины, дома, взрослого сына, отличной работы в Москве нашла себе на попу приключение, то есть влюбилась в алжирца. Познакомились на отдыхе, после чего стали с ним ежемесячно встречаться: она летела из России, он из Алжира, что бы провести пару недель в жарких объятьях друг друга. Видимо, времени прошло не так много, ее очки имею ну очень розовые линзы, на мой взгляд, не больше полугода, и дама решила, что пришло счастливое время выйти замуж в далекую арабскую страну. Весь рассказ был наполнен охами и вздохами, личными подробностями о себе и ее парне, как то, например:
Я буду жить по месяцу, месяц в Москве, месяц там. Почему? Ну я же привыкла к моей жизни, мне надо, например, ходить в спортивные бары, да, я болею за мадридский Реал.
Я ему сказала: я буду носить джинсы, никогда не надену платье, ты же видел, какую женщину выбрал: интересную! Я не собираюсь... Далее мне хотелось смеяться и плакать.
В ночном клубе из-за меня была драка, ты представляешь? Мой сказал ему: не смей смотреть на нее! Так три раза, потом мой парень ударил его, такой герой! (Дорогуша, а ты же могла избежать конфликта, не девочка уже.)
Сколько моему сыну? Да тридцать, на год старше моего парня...
Я вот думаю, машину страховать или продать? Мне понадобятся деньги на свадьбу, на разъезды, мы будем жить на три страны... (Ага! Вот она, истина, которую я ждала два часа болтовни: из тебя все-таки вытянут денежки, все, что возможно!)
Мы с ним говорим каждый день по скайпу, он придет в бар, а сам мне звонит: ты где? Ты с кем? Ревнивый такой! Любит меня. (А вот если бьет, любит еще больше?)
Его мама не понимает языка, однажды она села около него, когда он со мной говорил в скайпе, и плакала... Почему? Наверное, потому, что она ничего не понимает? (Глупая, она понимает больше, чем ты.)
Дал мне бумаги для оформления брака, поеду в посольство, надо переводить. Тут самое главное, что он не был в браке. Ты можешь перевести? Нет? Сто лет пройдет, пока я сделаю перевод. (Тут самое главное, что тебе дали эти бумаги в расчете на то, что ты будешь ковыряться в проволочках ни один месяц, умные родители у алжирского парня.)
А мусульмане изменяют, скажи, вы изменяете своим женщинам? (Это она к соседу, который, кажется, уже начал дремать под трескотню дамочки.)
Сделаю паузу в пустой болтовне красотки, потому что нужно еще рассказать о парне, красавце со смуглой кожей, сидевшем рядом со мной. Собеседница спросила его: кто эта женщина, с которой ты летишь в Россию? Это моя женщина, я женюсь на ней,- честно ответил араб. Белогривая красотка скривила нос: сколько ей лет, ты знаешь? Ты видишь, как она выглядит? Мне всё равно, парень произнес, я просто женюсь на ней, мне не интересно, сколько ей лет. Потом я узнала, что он очень любит мою страну, был раньше, хочет найти работу, и, видимо, брак со старой женщиной видится ему как выход из ситуации.
Итак, снова возвращаемся к вопросу мусульман и измен: изменяют ли арабские парни? И тут Остапа понесло, меня приподняло: во-первых, невольно я слышала весь разговор, думаю, если бы это было тайной, дама с синими ногтями не декларировала бы на весь самолет, а во-вторых... Ох, знакома мне арабская любовь со всеми ее подробностями! Я наклонилась к даме и прямо ей заявила: изменяют, еще как! И обманывают! И документы переводить придется не один месяц, а потом еще согласовывать, и не факт, что алжирский парень дождется этих переводов, потому что маменька в абае не зря плакала около сыночка, родители положат все усилия, что бы женить парня на ровне, на молодой закрытой арабке, а не на тебе, русской скучающей бабенке с голым животом, не быть тебе арабской женой. Красотка широко раскрыла глаза, как будто говорили с ней на тарабарском языке, не веря своим ушам, она всхлипнула, робко возразила: но я могу уйти всегда, я самодостаточная женщина, уже три раза все бросала. Бросать то бросала, а отсюда (я показала на грудь) как вырвешь сердце? Не делай глупости, почитай ка один сайтик таких же дурёх, как ты, "Кунсткамера" называется. Прозреешь, другими глазами посмотришь на все и на свою любовь.
Я говорила горяче и с чувством, дама под резкими словами превращалась в уставшую пятидесятилетнюю женщину, морщины ложились вокруг глаз, мне стало искренне жаль ее, ведь совсем недавно и я так же с пеной у рта доказывала, прежде всего, себе, что смогу переступить не только расстояния, но и обычаи, и уклады чужой страны. Расстояние преодолела, остальное не смогла... Настало время, когда я искренне люблю Восток и людей без того парня, укравшего когда-то мое сердце. Молодой араб между нами молча качал годовой: он не понимал и половины того, о чем мы говорили.
