Цени себя! Беги от непутевого!
Боже мой, как я жила, мне уже 75 лет, а я отдала себя полностью своему мужчине, для души мало жила, тепла не было, заботы и любви, а жизнь прошла…
Нина Егоровна в белой панамочке, прячась от солнышка, в льняном сарафане сидела на веранде маленького дачного домика где-то в Подмосковье и рассказывала племяннице, о своей жизни, предупреждая, чтобы бежала она сломя голову от таких вот мужчин…
— Понимаешь, солнце мое, я в 18 лет вышла замуж за Степана, родила сына ему, а он скотина, бил меня, да так бил, что голова вся в шрамах. Вот мне 75, а шрамы все напоминают Степана… Я ушла, убежала. Забрала сына и ушла жить… в подвал! Я жила в Москве в подвале высотного дома, нас там несколько человек жили, коробками стены утепляли! Потом я отдала сына в садик и пошла работать, позже, поступила в строительный вуз и получила комнату в общежитии! Зажила! Встретила Василия Николаевича, вышла за него замуж! Думала — вот оно счастье! Моряк, подводник, сильный, высокий, взял он меня как-то с сыном в охапку и понес — поняла я тогда, нашла мужика! Но увы… Знаешь, моя хорошая, сколько я натерпелась с Васькой!!! Шило на мыло променяла! Сына моего он никогда особо не любил, пил, но, спасибо, не бил! А знаешь как он пил? Тебе и не снилось — пил до такой степени, пока не мог уже и дышать! Под себя в туалет ходил, а я то и дело матрасы выкидывала в помойку! Это ли жизнь? Это каторга! Но я, по глупости или своему характеру слабому все ждала — одумается, бросит пить! Я молилась, ездила по монастырям, Бога просила: «Господи, ну сделай же что-нибудь, ну останови его, пусть он бросит пить….»
— Но он ведь не бросил, тетя?
— Как не бросил, бросил! Вот в 72 года и бросил! Заболел он сильно, 2 инфаркта, шунтирование, 4 операции на глазах, диабет, печень разрушена — вот скажи, стоило пить, чтобы потом так мучиться? Теперь, он без меня никуда, ни дня не может… Идет и падает, вот как задыхается! Раньше я боялась дома его одного оставить, что квартиру спалит, алкоголиков напустит, обворуют, затопит кого по пьяни… А теперь боюсь оставить одного дома, что не может он без меня! Звонит мне, когда я где-то еду: «Ниночка, захвати творожка, уж больно молочного захотелось и сметанки…» А я бегу, крест мой такой! Сама еле хожу, у меня тоже и сердце, и диабет, и… да что говорить! Вся жизнь вокруг Васьки!
— Но ты же половину мира объездила, жила для себя!
— Я почти везде была, ты права! Но я ж не праздно ездила, я паломником по монастырям и в каждом за него молилась, и за сына молилась, и за вас всех! Да, я не жалуюсь, я много посмотрела, все хорошо… я о теплоте семейного очага, я не знаю что это такое! Да я и уезжала-то с большим удовольствием от него — устала я, дорогая моя, не могла больше! Еду и думаю, вот сгорит все, обворуют или еще чего… да и гори оно все синем пламенем! НЕ МОГУ-У-У больше! Но, все обходилось, алкоголиков я выгоняла из дома, бутылки выгребала, матрасы выкидывала, полы отмывала… прожила же!
Только вот сейчас я так хочу бежать по полю навстречу к любимому, собирать васильки и плести веночки, плескаться в озере и кататься на лодках по горной реке… но, увы, мне уже 75, не могу я — давление, сердце, ноги, а в душе мне ведь всего-то…30! Веришь, мне 30 лет! Я еще такая молодая, подойду к зеркалу и думаю: «Ну что, Нинка, прошла твоя молодость, все… не так стройна, не так статна, кожа не та, морщины, руки не шелковые, ножки не бархатные, а все больше огрубевшие, да косточки выпирают, каблучки не могу надеть, такие, сантиметров 10!» Все здоровье оставила, нет его… испарилось!
Так что, моя ж ты дорогая девочка, беги от мужика пьющего и маменькиного сынка! Если женился мужчина, то все — он весь женин, не мамин уже! Как в Евангилие говорится: «Отлепись от матери своей и прилепись к жене»… Мужик должен обеспечить семью, позаботиться о доме и достатке. А пьющий этого не может. От пьющего беги не оглядываясь! Видишь, потянулся ежедневно пиво пить, все — нет жизни с ним — и не будет! Редко-редко когда бросят и как отрезало! Неизлечимо пьянство, как ни говори! Вот будет такая же история… сначала бегать за ним будешь, вытаскивая из подворотни, потом домой бояться прийти, потом деньги прятать, потом тумаки получать, потом в один прекрасный день — будешь как я, у кровати сидеть его. Да не дай тебе Бог! Не обязательно, что сразу! Мой вот Васька ж тоже, пивко вечерами и говорил: «Я не пьяница, я просто любитель выпить вечером холодного пивка»… Все, потом через 10 лет запои, потом через 10 лет вынос вещей из дома, ну а потом и больницы, и инвалидность. У алкоголиков одна дорога, поверь, одна… Оглянись…
Вот смотри, уже 8 вечера, пора Ваське звонить, спросить, смог ли он себе укол поставить… погоди минутку.
«Алло, Васенька, здравствуй дорогой. Как ты там, полегче, душно… окошко не можешь открыть? Вот я клуша, забыла тебе окно открыть, прости уж… Поел? Нет? А чего… Не дошел, ой! Ну Вася, ну покушай творожок я купила свежий в холодильнике. А, ты кашку поел, ну хоть кашку! Я завтра уже приеду, держись! Ты укол сможешь себе поставить, в живот хоть сделай! Сделаешь? Хорошо… звони если что, звони!»
Ну вот, слава богу, пока вроде ничего! А у меня у самой давление и сердце болит, на валидоле приехала… но, мне нельзя болеть, как же Васька-то тогда! Вот так и всю жизнь, сначала так, теперь так…
Тетя Нина встала и пошла в домик, тихонько открыла маленькую косметичку, взяла пару таблеточек и втихаря засунула под язык… Достала маленькую иконку и прошептала: «Господи, дай Васечке сил, дай ему здоровья» и убрала иконку в кармашек. Я стояла у дверного косяка и наблюдала за тетей… за шторкой меня было не видно! Вечером я посмотрела, что за иконка у нее в кармашке, это была иконка Святого Василия Великого…
